– Хватит и такого, – отвечает он, когда мы подплываем к местечку под деревьями, которые окружают фонарики.

– Ты делаешь подобное для всех своих девушек? – выпаливаю я, не в состоянии промолчать. – Забудь, не отвечай на это, – мое прикрытие ужасное, и я безумно жалею, что не могу забрать слова обратно.

– Я не встречаюсь, – он не шутит, а говорит твердо и искренне. – Ты – единственная женщина, для кого я сделал такое, Кори.

– Ты меня не знаешь, – это единственная известная мне защита. Думаю, что если буду достаточно часто повторять себе, то поверю в нее. – Ты думаешь, что узнал меня давным-давно, но люди меняются.

Он зацепляет весла по бокам лодки и наклоняется вперед, упираясь локтями в колени.

– Ты права, люди меняются, – его согласие – болезненная правда, которую, я считаю, мы оба должны услышать.

Я отвожу от него взгляд, потому что если продолжу смотреть в эти голубые глаза, то не смогу сдержать слез.

– Посмотри на меня, Кори, – я вздыхаю, а потом поворачиваюсь к нему, не в состоянии отказать его просьбе. – Я вырос и стал мужчиной, но мои чувства к тебе не изменились. Я может не тот самый человек, каким был в восемнадцать, но мое сердце осталось там, в той библиотеке, где ты улыбнулась мне в первый раз.

– Генри, – шепчу я, чувствуя комок в горле.

– Просто выслушай меня, детка, – говорит он, вставая на колени передо мной. – Я провел последние десять лет в попытках убедить себя, что то, что было между нами – не было настоящим. Пытался отрицать тот факт, что впервые взяв тебя за руку, я понял, что никогда не захочу держаться за другую до конца своих дней. Что, когда я держал тебя в своих объятиях на танцполе, я никогда больше не захочу танцевать ни с кем другим. Мы провели один день вместе, и это перевернуло всю мою жизнь. Я заставил себя поверить, что ты не испытывала того же, и именно так я прожил эти годы.

Он тянется вперед и берет мои руки в свои. Его ладони смыкаются на моих пальцах, и он подносит их к своим губам, касаясь ими костяшек.

– Три тысячи семьсот двенадцать, – шепчет он, а потом поднимает глаза на меня. – Столько дней, мне приходилось повторять себе, что все это было нереально. И вот сегодня, я поцеловал тебя, и понял, что все это было ложью.

Слеза скатывается по моей щеке. Я делала то же самое, что и Генри, заставляла себя поверить в то, чему сопротивлялась каждая частичка моей души. Но я отдала однажды ему свое сердце, и как только оно оказалось у него, он разорвал его на части. Я не могу пройти все это снова.

Я вытягиваю руки из его хватки и складываю их на коленях.

– А знаешь, как я прожила все эти годы? – спрашиваю я, выпрямляя спину. – Каждый раз, когда я думала сдаться и ответить на твой звонок, я вспоминала, как ты поступил со мной. Даже спустя все это время, в моменты слабости я вызывала образ тебя в ванной со спущенными штанами, и Кейсси Спрингер, голую на коленях перед тобой, с твоим членом во рту. А потом я вспоминаю смех всех вокруг надо мной и тем, насколько глупа я была, поверив тебе. Вот, как жила я, Генри.

Глава 6

Генри

Выпускной…

Сегодняшний день был идеальным. Мои родители сфотографировали нас с Кори, и она им понравилась, как я и ожидал. После мы пошли на ужин с остальными, и просмеялись все время. Я держал ее за руку под столом и не отрывал взгляда от румянца на девичьих щеках сколько мог. Боже, она так прекрасна.

Мы танцевали, пока у Кори не заболели ноги, а потом устроились в углу зала и проболтали большую часть вечера. Я никогда не чувствовал себя настолько счастливым, просто рядом с другим человеком. Это безумие какое-то. Как будто мы в мгновение ока стали лучшими друзьями, но и было нечто большее. Ее близость каким-то образом успокаивала что-то внутри меня, и я не хочу, чтобы это заканчивалось.

После того, как вечеринка закончилась, несколько ребят из моей футбольной команды собрались к дому у озера на продолжение вечера. Я сомневался, что хочу пойти, но когда спросил Кори, она ответила, что хочет. Создавалось такое ощущение, что Кори согласилась лишь потому, что решила, будто этого хотел я, но я не стал разбираться. Я был за рулем и не пил за весь вечер, так что мы сможем уехать в любой момент, когда она захочет.

Мы добрались до домика спустя час, и проводили время на крыльце, болтая все это время. Приятно побыть наедине, и не перекрикивать музыку.

– Я же говорил, что ужасный танцор, – поддразниваю я, наблюдая, как Кори снимает свои туфли и растирает ступни. – Давай, устраивай их на моих коленях.

Она смеется, но закидывает свои ноги на мои бедра, и я начинаю их массировать.

– Не ты, а я, – отвечает она, а я щекочу ее ногу в отместку. – Серьезно. Я такая неуклюжая. Я ни разу не ходила на каблуках, и сегодня было неудачное время начинать. Я не ожидала, что ты продержишь меня на танцполе весь вечер.

– Что могу сказать? Я настроился на ритм и распушил хвост, – господи, как мои отстойные шутки вызывают у нее смех?

– Мне нравится твой хвост, - отвечает она, и на мгновение мы замолкаем.

И только я собираюсь заговорить, как Маркус, напарник по команде, вываливается на крыльцо в компании нескольких парней.

– О, капитан, мой капитан, твоя очередь для шотов, – говорит он, протягивая мне стопку.

– Нет, я не буду. Я сегодня за рулем, – я чувствую, как Кори пытается спустить свои ноги с моих колен, и прижимаю их, чтобы у нее не получилось.

– Не переживай, у нас будет автобус, который заберет «кораблей, когда они наведут порядок», – говорит Маркус, а парни за его спиной начинают хохотать.

– Что ты сказал? – спрашиваю я, низко и зло.

– Ох, ошибочка, Генри, – говорит Маркус, поднимая руки вверх и отступая назад. – Думаю, это что-то вроде благотворительности. Никто не пострадает.

Парни вокруг заходятся в хохоте, а я начинаю закипать. Я поднимаюсь так быстро, что кола на подлокотнике моего кресла опрокидывается на меня, заливая мой смокинг и ноги Кори.

– Черт, прости, Кори, – извиняюсь я, пытаясь все стереть.

Я отпускаю девичьи ноги, и мы оба поднимаемся быстрее, чем я замечаю исчезновение народа с крыльца.

– Ублюдки, – ругаюсь я. – Я…

– Не волнуйся. Сходи почиститься. Думаю, что готова уходить, – говорит она, и я замечаю, что немного света в ее глазах угасло.

– Хорошо, - соглашаюсь я, не желая портить остаток нашей ночи. Поездка сюда была ошибкой, я должен был предвидеть это. Эти люди – засранцы, а Кори заслуживает лучшего. – Подожди здесь. Я вернусь через секунду.

Я отодвигаю стеклянную дверь, и грохот музыки вырывается наружу. Я захожу внутрь и встречаю нескольких человек на кухне, и прохожу мимо, не произнеся ни слова. Я пересекаю гостиную, и там компания занимается такой фигней, свидетелем которой я быть не хочу, поэтому ускоряюсь в сторону спальни. Я нахожу там примыкающую ванную, закрываю за собой дверь и расстегиваю ширинку, чтобы отлить, прежде чем уехать отсюда. Обратно ехать примерно час, и я не хочу растрачивать время на остановки, вместо того, чтобы пообщаться с Кори.

Я отрываю бумажные полотенца и пытаюсь оттереть столько газировки, сколько могу, но это бесполезно. Все промокло насквозь. Закончив свои дела, я подхожу к раковине, не застегивая штаны, чтобы отмыть сладкий сироп со своего ремня.

Я слышу легкий стук и оборачиваюсь к двери.

– Занято! – перекрикиваю музыку, грохочущую во всем доме.

Слыша звук открывающейся двери, я поворачиваюсь к тому, кто приперся, намереваясь послать его, но это не тот, кого я ожидал увидеть. Кейсси Спрингер, капитан волейбольной команды, заходит внутрь и закрывает за собой дверь.